«БЕЗ ЧЕРТЕЖА И ПЛАНА…»
«БЕЗ ЧЕРТЕЖА И ПЛАНА…»
Несмотря на выразительный заголовок, книга написана явно в соответствии с планом; не исключаю даже, что изначально у автора существовал даже некий убедительный чертеж…
Она состоит из дюжины эссе, поэмы и двух предисловий. Герои Бершина – замечательные, выдающиеся поэты и прозаики прошлого – начала нынешнего века, с которыми он был дружен или, во всяком случае, близко знаком: Блажеевский, Левитанский, Чичибабин, Липкин, Лиснянская, Слуцкий, Синявский, Розанова, Волгин. Одно перечисление имен задает уровень и ритм повествования. И еще несколько эссе… даже не скажешь, о чем они: о смысле поэтического творчества, о дорогих местах на карте СССР, о распаде страны, о нашем сегодняшнем не слишком благополучном житье-бытье.
Узнав из интернета о том, что у Бершина выходит новая книга прозы, да еще такая, я решил познакомиться с ней, не откладывая в долгий ящик. Откуда такая спешка? Да, все просто: дело в том, что и я теперь работаю над книгой о замечательных людях, с которыми в прошлом, на протяжении долгой журналистской и литературной работы, меня сводила судьба. Правда, герои мои заведомо другие, не всех я знал лично, но по той или иной причине работал над их творчеством с особенным интересом; только на одном замечательном персонаже мы с Бершиным «пересекаемся» – на поэте Юрии Левитанском. Бершин с ним был хорошо знаком, писал о нем, часто публично рассказывал истории об этом большом мастере, которые мне всегда казались удивительными. Я написал ему в комментах: Фима, где можно купить твою книгу? Мне ответил Владимир Олегович Семёнов, президент Русского ПЕН-центра: в Доме Лосева на Арбате. Думаю, тому, кто захочет эту книгу приобрести, надо туда и обращаться.
А дальше все решилось само собой: в Доме Лосева прошла презентация, и я, как и все присутствующие, стал счастливым обладателем замечательной книги.
Сразу скажу – это проза поэта, в ней преобладает, а порой и довлеет образная манера изложения. Вряд ли кто-то поверит автору, что он, на самом деле, наблюдал полеты на метле поэтессы Инны Лиснянской или прозаика Марии Розановой… А впрочем… чем чёрт не шутит. В принципе это и следовало ожидать от поэта Бершина, пишущего о стране Поэзия и ее великих подданных.
Следует также заметить, что некоторые эссе, вошедшие в книгу, были написаны довольно давно – еще в «нулевые» и даже 90-е годы. И это здорово: читатель имеет возможность проследить, как развивалась бершинская мысль на протяжении десятилетий, что и само по себе интересно. Однако самыми сильными работами автора мне все же кажутся вещи, написанные им в последующие годы – великолепная биографическая феерия «На развалинах Вавилона» (2016), короткая заметка о Борисе Слуцком (2015) и «Чистый ангел» (2024) о Марии Розановой. Но это лишь мое мнение, уверен, что у читателей возникнут иные, самые разные предпочтения, далеко отличные от моих.
Мне часто говорят: в Бершине так живо христианское мироощущение, стихи и истории с использованием новозаветной символики он пишет с таким удовольствием и сочувствием, что не вольно в голову приходит мысль об исповедании поэтом православия…
Вот что Бершин пишет о Семене Липкине: «Самосознание нации как самосознание культуры — ключ к всеобщему пониманию, к всеобщему примирению народов и религий. Липкин это не просто понимал, он с этим родился, этим пронизано его поэтическое творчество. Не случайно он, оставаясь иудеем по вере (выделено мной – Л.Г.), неоднократно признавался в своей любви к Христу. […] Потому что самым важным для Липкина была именно вера, а не способ ее отправления. Вера — светильник, вера факел, освещающий путь. И всякая попытка в истории загасить этот светильник заканчивалась катастрофой, мраком в его буквальном значении» (стр.137).
Пусть никого не пугает и не радует слово «Христос» – греческий перевод еврейского (иврит) понятия Машиах, по-русски Помазанник, в латинском варианте Мессия, которому суждено изменить жизнь в соответствии с нашим Высшим предназначением. В конце концов, поэту, вероятно, проще говорить по-гречески, чем на иврите. При этом все сказанное автором о вере, если речь идет о вере в Б-га, вряд ли стоит подвергать сомнению. Однако же следует кое-что учесть… Во-первых, мы знаем, что среди «неверующих» есть замечательные люди, способные на подвиги самопожертвования во имя светлых идеалов. Во-вторых, вера, если это не поэтический образ, непременно нуждается в своем конкретном практическом воплощении, для чего требуется некая институциональная установка. Разумеется, речь идет о так называемых авраамических религиях – иудаизме, христианстве, мусульманстве. Необходимо, например, несколько раз в день молиться, соблюдать посты, отмечать праздники, питаться особым образом, а еще, конечно, регулярно читая священные книги, изучать предмет своей веры – тот нарратив, который лежит в ее основе. Кому-то для этого необходимо ходить в специальный учреждения – синагогу, церковь, мечеть, но это не всегда возможно. В любом случае, все это требует значительной затраты времени и сил: у мусульман законы строже, у христиан мягче… Но другого выхода нет. Ничем не подкрепленная «вера» декларативна, «в быту» она часто выражена пустым звуком. Но у поэтов – все по-другому: часто Вера становится вдохновенным поэтическим образом: светильником, факелом! А поскольку живем мы в христианском мире, пребываем в парадигме русской культуры и пишем на русском языке, без специальной подготовки (а это, повторю, трудоемкий процесс) прийти к вере в некие отвлеченные ценности твоих предков затруднительно. При этом ни Липкину, ни Бершину никто не мешает считать себя иудеем, евреем, поскольку по самому факту своего рождения они принадлежат к этому этническому и религиозному сообществу… в том случае, конечно, если они сами добровольно и институционально не приняли другой религии. Вот, собственно, ответ на наш вопрос…
Бершин пишет «Как-то в Израиле один ортодоксальный еврей, чуть презрительно посмотрев на меня поверх приспущенных на нос очков, спросил: «зачем вы пишете, молодой человек? Зачем вы пишете, если уже есть Библия, и там все написано?» (стр.244). Приведенная выше цитата из книги Бершина доказывает только то, что среди «ортодоксальных евреев» не все умные. Библия имеет редкое свойство в течение тысячелетий рождать после себя комментарии, потом комментарии на комментарии и так дальше. И конца этому в обозримом будущем не предвидится. Прежде в течение нескольких веков из комментариев родились мидраши и Талмуд. Но если ничего не писать, а еще лучше, ничего не думать, то и комментариев не будет. На библейские темы Бершин пишет талантливо, волей-неволей предлагая свой комментарий великого нарратива. Кому-то это не нравится, что ж тут поделаешь! История сама распорядится, что ей оставить для потомков, а от чего отказаться за ненадобностью.
