«НЕСВЯТЫЕ СВЯТЫЕ»
«НЕСВЯТЫЕ СВЯТЫЕ»
«Несвятые святые» наделали в своё время немало шуму в читательском сообществе. Первый тираж книги разошёлся мгновенно, она неоднократно допечатывалась, а цифрам суммарного тиража могли бы позавидовать многие современные «классики». Бестселлер, да ещё и на религиозную тему, всегда вызывает некоторые подозрения – не упростил ли автор сложные религиозные вопросы в угоду массовому читателю, не впал ли в грех конъюнктуры…
Однако книга с первых страниц рассеивает эти подозрения. «Несвятые святые» – не просто сильное произведение, но духовный поступок, зримый и ощутимый писательский жест. Психологическую убедительность этому собранию невыдуманных историй (многие из которых подтверждают знаменитое изречение Достоевского: «нет ничего фантастичней окружающей нас действительности») придаёт уже то, что автор её, говоря о Промысле Божьем, не скатился чисто стилистически в дидактизм, нравоучительность, морализаторство. А скатиться мог бы запросто, тематика располагает. Но нет – поставил барьер в виде доброго, тёплого юмора, незлобивой иронии, подтрунивания над героями и немного над читателем, но в первую голову – над собой самим. Шевкуновская самоирония – не родня трагической трансцендентальной иронии романтиков, она благодатна и жизнетворна, как и вообще пронизывающее книгу живое дыхание, интонация, которой трудно не поверить.
Из этого действенного, провоцирующего на добро юмора и прорастает основное ощущение от книги – чувство чистого умиления, отфильтрованного от всякой и любой наносной сентиментальности, поверхностного надрывчика и религиозного ажиотажа. Такое умиление возникает у меня, например, от чтения некоторых стихов Ольги Седаковой.
Потому и читаются «Несвятые святые» легко, ведь в самом голосе автора есть воодушевляющая лёгкость познания и просветления. Лёгкость и нежность. И, разумеется, по Мандельштаму, тяжесть, у которой с нежностью «одинаковы приметы». Шевкунову удалось уловить, осмыслить и предъявить внимательному и чуткому, готовому к со-творчеству читателю тот самый неуловимый и невыразимый момент, когда тяжесть становится нежностью, когда человек приходит к внятному, отрефлексированному осознанию присутствия Бога в своей жизни, когда он достраивает внутри себя Церковь и обживается в ней. «Лишь жить в себе самом умей» – сказал вроде бы по другому, но на самом деле по тому же поводу Фёдор Тютчев.
Рассказывая о каждом удивительном, детективном, смешном или страшном случае, о судьбе обитателей Псково-Печёрской Лавры и других монастырей, Шевкунов высвечивает неслучайность происходящего. И в высвечивании этом удивительно много обаяния и внутренней правды. К финалу книги даже самый атеистически настроенный читатель понимает, что пресловутое «стеченье обстоятельств» мало что (точнее, ничего) не объясняет в происходящих с нами чудесах. Объяснение им одно – Господь управил.
В своё время литературовед Вадим Кожинов осмотрительно назвал свою книгу не «Как писать стихи», а «Как пишут стихи». Вот и «Несвятые святые» заслуживают подзаголовка – не «Как обрести веру», а «Как обретается вера». Приведённые примеры в высшей степени наглядны – без приторного елея, рекламы и обязательного хеппи-энда, а что называется – по факту.
